О необходимости для истинного христианина постоянного, непрестанного причащения Святых Христовых Таин Петр (Мещеринов), игум.часть 2
6. Причащение есть Пасха, пир веры, всегдашний праздник христианина, Чаша бессмертия, дающая вечную жизнь. По уже приведенным словам святителя Иоанна Златоустого Пасха наступает каждый раз тогда, когда мы причащаемся. (беседа 28 на 1 к коринфянам златоуста: праздник есть совершение добрых дел). Следует напомнить, что именно в Евхаристии мы имеем полноту познания радости богообщения. В причастии «небо спускается на землю», поэтому причастие всегда несёт человеческой душе радость, духовную бодрость, любовь, крепость, благо и милость, т.е. несет в себе все то, что есть в Церкви: оправдание, освящение, бессмертие.
Причастие есть жизнь вечная. Вне постоянного причастия на литургии постоянное радостное общение со Христом заменяется на исполнение обряда для получения где-то и когда-то «вечного блаженства», т. е. литургическая жизнь христианина сводится к «зарабатыванию рая».
Наконец, неразрывно связано Таинство Евхаристии с Воскресением Христовым. «Ядущий Мою плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ин. гл. 6), говорит Господь.
Литургия исключительно пасхальна; как она выявляет, проецирует, актуализирует для нас Голгофскую Жертву, так же, по неразрывности со смертью Христовой, Евхаристия приобщает нас Воскресению Спасителя: мы причащаемся Тела и Крови Христа Воскресшего и Седящего одесную Отца.
Литургия, по словам протопресвитера Александра Шмемана, рождает воспоминание не только Пасхи, но и всех спасительных действий Господних: Рождества, Крещения, Тайной вечери, Голгофской жертвы, Вознесения, и Пятидесятницы. Например, Голгофская жертва, оправдывающая и спасающая человека – абсолютно реально выявляется на литургии. Не «вспоминается» в человеческом смысле и не повторяется, не воспроизводится – ибо она уже совершена один раз, на все века; но именно выявляется: вневременная, сущностная, свершившаяся Жертва Христова проецируется на временный план бытия, так что человек может каждый день, при совершении Литургии, приобщиться ей – не мечтательно, не воображательно, но совершенно реально; тем самым Евхаристия сводит вечность в нашу жизнь, и мы воспринимаем ее, растворяем нашу временную жизнь вневременной спасительной Жертвой Христовой, и уже оказываемся в Царстве Божием, уже живем жизнью будущего века.
Причащение по слову Иоанна Златоуста рождает чистоту сердца и есть всегдашнее избавление от дьявола. А редкое причащение есть немалый урон духовной жизни, так как этим человек отдаляет себя от благодатной помощи Христа: «Как они могут очистить ум свой? Просветить разум? Украсить все силы душевные не причащаясь Тела и Крови Господа нашего, Который является истинным очищением, истинной красотой, истинным освящением и благородством души?…
Многие, вижу, нечасто причащаются: это дело дьявола, он мешает частому принятию Тела Христова. И очевидно, что тот, кто нечасто причащается, дает большую власть над собой дьяволу, и дьявол волю над ним принимает и ведет его на все злое»[29].
Святой Макарий Египетский дает такое наставление пострадавшей от дьявола женщине:
«Никогда не оставляй посещение церкви; никогда не уклоняйся от приобщения Христовых Таин; несчастье случилось с тобою от того, что ты уже пять недель не преступала к Пречистым Тайнам Спасителя нашего»[30].
7. Только причащение Господу созидает любовь между христианами скрепляющее Церковь. Причастие подчеркивает единство всех верных во Христе. Служение литургии есть общее дело всех христиан, а не только священника и других членов причта. Св. Иоанн Златоуст о равенстве перед Чашей пишет следующее: «Но есть случаи когда священник не отличается от подначального, например, когда нужно причащаться св. Таин. Мы все одинаково удостаиваемся их, не так, как в Ветхом Завете, где иное вкушал священник, иное народ и где не позволено было народу приобщаться того, чего приобщался священник, людям запрещалось соучаствовать в том, что было для священников. Ныне не так – но всем предлагается одно Тело и одна Чаша…»[31]. В Ветхом Завете священство родовое, а в Новом Завете его природа совсем другая. Все мы народ Божий. Таким образом, на литургии все христиане являются частичками Тела Христова между которыми крепнет любовь Христова.
8. Частое причащение есть норма жизни христианина. Какова норма жизни христианина по отношению к Церкви, в сегодняшнем нашем контексте, в смысле Евхаристического богослужения? Человек, любящий Христа и старающийся жить по Его заповедям, желает как можно чаще приобщаться своему Господу, т.е. чаще причащаться Святых Его Тайн. Литургия для него – жизнь; он всегда с нетерпением ждет ее. Он готовится к ней, очищает совесть молитвою; и в храме, на самой Литургии – не только в момент выноса Чаши, но на всем ее пространстве (так она устроена!) – обретает высший смысл своей жизни: в совместной евхаристической молитве, в единении с Церковью земною и Небесною, наконец, в соединении своей души с Богом. После Литургии он призван жить соответственно тому, что совершается на Литургии.
Евхаристическое сознание зависит от интенсивности и правильности внутреннего делания, борьбы со страстями. Если эта внутренняя духовная жизнь ослабевает, то и необходимость частого участия в Таинстве Евхаристии перестает ощущаться. А если не соблюдается норма церковной жизни – частое причащение и полное молитвенное участие христианина в Литургии – то ослабление евхаристического сознания ведёт к неправильной ориентации духовной жизни и Евхаристия отходит с центра духовной жизни на периферию, – а в центр духовной жизни приходят вещи с периферии, такие, например, как: антихрист, дивеевская канавка, электронные паспорта, Иван Грозный, экуменизм, масонство, глобализация, и т.д., и т.п. Кардинальным образом смещаются акценты, нарушается иерархия христианских ценностей. Человек начинает жить не Христом, не Церковью, не трудом ради спасения, а околоцерковными вещами.
Евхаристия – воистину Таинство Церкви, формирующее, созидающее ее, и малейший отход от точного евхаристически-церковного мироощущения сразу кривит строй духовной жизни. И получается, что подлинного смысла Литургии человек не знает, а подменяет его профанированным и очень внешним, поверхностным восприятием, отсюда проистекают невежество, клерикализм, фарисейство, магизм и кликушество.
И тогда оказывается, что человек приходит в Церковь и получает не реальную духовную жизнь, которую содержит Церковь в своем устроении, в учении, Таинствах, чинах, уставах, духе, а подмену – то, что приобрела Церковь в результате неправильного отношения к ней, сложившуюся исторически. Получается, что человеку приходится искать в Церкви ту реальность, которую он чает, и которой Церковь в глубине обладает. Особенно опасна эта подмена подлинного смысла, подлинного духа Церкви, ее подлинных уставов, когда ровное течение жизни сменяется настоящими духовными и иными проблемами: когда человек ждет помощи от Церкви, в которую он много лет «ходил», а помощи не получает. Вдруг оказывается, что он Церковь не знает, не понимает, не в том полагал ее смысл, действие – она была для него душевной, эстетической, но не подлинно духовной жизнью.
9. О необходимости непрестанного причащения свидетельствует само чинопоследование литургии, молитвы литургии, и даже само ее название «литургия».
В Церкви нет священнодействий, которые совершались бы сами по себе или над отдельными членами вне остальных членов, так как везде и всегда священнодействует вся Церковь как собрание верующих в Господа Иисуса Христа, и особенно это касается священнодействия литургии, само название которой переводится «общее дело», т.е. общее дело соединения и приобщения с Господом Богом и с другими христианами.
Если мы внимательно присмотримся к Божественной и святой Литургии, то увидим, что с начала до конца вся она имеет целью и указывает на Причащение собравшихся верующих христиан, ибо это обнаруживают и молитвы, которые читает священник тайно от себя, и возгласы, и все слова и священнодействия, которые происходят на ней, и весь чин литургии. Увидим также, что практически все (за редким исключением) молитвы литургии читаются и поются во множественном числе от лица всех присутствующих.
В молитве после чтения Евангелия, которая называется второй молитвой верных, иерей молится: «Даруй же, Боже и молящимся с нами преспеяния жития и веры, и разума духовного. Даждь им (то есть верным), всегда со страхом и любовию служащим Тебе, неповинно и неосужденно причаститися Святых Твоих Таин«.
Следующая прямо за этим Херувимская песнь, которую поет хор от лица народа, также является подготовкой к Причащению, потому что она, по сути, говорит: «Все мы, таинственно изображающие Херувимов и воспевающие Трисвятую песнь Животворящей Троице, отложим ныне всякую житейскую заботу, ибо нам предстоит принять и причаститься Царя всех, шествующего под образом Честных Даров, окружаемого невидимо воинством небесных Ангелов«.
То же самое означает и молитва Господня, возглашаемая после преложения Святых Христовых Таин, ибо в ней христиане просят Бога и Отца дать им насущный хлеб, которым является главным образом Святое Причащение, как это было показано выше в толкованиях святых отцов.
Это мы видим также и в возгласах, когда священник взывает как бы от Лица Господа к народу: «Примите, ядите, сие есть Тело Мое» и «пиите от нея вси, сия есть Кровь Моя«. И когда, держа в своих руках святую Чашу с животворящим Телом и Кровью, выходит из врат и показывает ее народу, тогда приглашает его к Божественному Причащению и громко взывает: «Со страхом Божиим и верою и приступите«. То есть подходите со страхом Божиим, верою и любовью причащаться Божественных Тайн.
В молитве, которая следует за совершением Тайн, написано: «Якоже быти причащающимся во трезвение души, во оставление грехов; в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе, не в суд или во осуждение». То есть, чтобы послужили эти Святые Дары причащающимся верным для очищения души и прощения грехов. Более того, в молитве «Вонми…», которая находится после молитвы главопреклонения, сразу перед Божественным Причащением иерей вновь подчеркивает: «И сподоби державною Твоею рукою преподати нам Пречистое Тело Твое и Честную Кровь и нами – всем людям«. То есть удостой нас, Господи, дать нам Своей крепкою рукою Твое Святое Тело и честную Кровь и посредством нас передай всему Твоему народу.
В молитве после совершения таинства вновь слышим, как служащий иерей говорит: «Благодарим Тя, Владыко Человеколюбче, благодетелю душ наших, яко и в настоящий день сподобил еси нас небесных Твоих и бессмертных Таинств«. После Причащения священник и народ благодарят Бога за эту великую благодать, которой они удостоились. Народ благодарит: «Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи, яко да поем славу Твою, яко сподобил еси нас причаститися Святым Твоим, Божественным, безсмертным и животворящим Тайнам«, что значит: «О Господи, пусть уста наши наполнятся славословием Тебе, ибо Ты нас удостоил причаститься Святым и бессмертным Твоим Тайнам». А священник говорит: «Прости приимше Божественных, Святых, Пречистых и животворящих Тайн достойно благодарим Господа», что значит: «Братья, поскольку с чистой совестью мы все причастились Святых и животворящих Тайн, давайте вместе благодарить Господа».
Да и все другие названия Литургии – Собрание, Общение, Приобщение, Общее дело и т.д., – как она по преимуществу называется, побуждают в некотором смысле с необходимостью к частому Причащению. Ведь «Общение» и «Собрание» значат, что посредством Причащения Тела и Крови Христовых все верные собираются, общаются и соединяются со Христом, и делаются с Ним одно тело и один дух.
10. Непрестанное причащение необходимо христианину для постоянной готовности к смерти и встречи с Господом, так как: Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его. Если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить товарищей своих и есть и пить с пьяницами, – то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с лицемерами; там будет плач и скрежет зубов (Мф. 24, 48-51). Всегда во время гонений христиане чувствовали нужду в частом причащении. Во времена гонений это понимание становилось столь очевидным, что практика менялась, например, во время революционных гонений 1920-х и 30-х гг. на Церковь о внутренней жизни гонимой Церкви свидетельствует очевидец: «Святая Чаша никогда не выносится втуне: многие приступают к ней, и все соучаствуют в их радости. Говорят о «евхаристическом движении» в русской церкви, где теперь дает свой плод дело о.Иоанна Кронштадского. Но еще нет единства в практическом осуществлении. Здесь поставлен огромной важности вопрос, и решается он каждым пастырем и каждым мирянином по своему. Одни призывают причащаться часто, но требуют достойного приготовления, другие настаивают на причащении за каждой литургией. Есть верующие – немногие, конечно – которые причащаются каждый день, другие еженедельно, чаще всего в большие праздники»[32]. Часть 2. Практические следствия частого причащения
Практика частого причащения часто вступает в противоречия с теми традициями подготовки к Таинству, которые сложились в нашей Церкви под влиянием практики редкого причащения, поэтому на те вопросы, которые справедливо задает молодой человек в начале нашей статьи необходимо найти ответы. Итак, начнем с самого главного, что является сущностными препятствиями к причащению, и после перейдем к необходимой подготовке к Таинству.
Препятствия к частому причащению. Препятствия к частому причащению такие же, как при любом причащении вообще. Пасхи не бывает без Распятия и Страстной седмицы, и причащения не бывает без благой жизни, чистой совести и истинного покаяния, без постоянной внутренней борьбы со страстями и взращивании в себе добродетелей. Итак, достойно (в освящение) причаститься означает, во-первых, как должно подготовиться, а во-вторых, соответствовать принятой в Таинстве великой благодати Св. Духа; а недостойно (в осуждение) причаститься – приступить без подготовки, без веры и страха Божия, и после причастия продолжать греховную жизнь; вот это будет в суд и в осуждение.
Подготовка к причащению состоит из внутренней, и внешней подготовки. Мы, говоря здесь о препятствиях к причащению, не рассматриваем во всей полноте эту подготовку, а говорим лишь о безусловных причинах, препятствующих Причащению, и в тех вопросах внешней и внутренней подготовки, которых мы здесь не коснемся, человек сам самовластен в принятии ответственного решения, как это было показано выше.
Сперва расшифруем, что мы понимаем, под понятиями внешней и внутренней подготовки. Внешняя подготовка включает в себя выполнение благочестивых предписаний: очистка совести через исповедание греховных поступков и помыслов в Таинстве исповеди; большее в подготовительный период участие в богослужении и меньшее в развлечениях; пост, исполнение дополнительного к обычному молитвенного правила, дополнительный аскетические упражнения и т.д.
Во внутренней подготовке первое и самое главное – желание причаститься, жажда Бога, живое чувство невозможности жизни без и вне Христа, того, что соединяясь в Таинстве с Ним мы обретаем жизнь и крайнее желание этого соединения. Это не просто чувство как спонтанная эмоция, возникающая и пропадающая. Это постоянное состояние души, когда она ощущает себя недостаточной без Христа, и только с Ним и в Нем обретает и полноту жизни, и упокоение, и радость, и мир, и смысл своего существования. Это состояние души, вообще говоря, есть, с одной стороны, как раз то, на что направлены духовные усилия человека, все его религиозные труды, как внешние такие как воздержание, молитвословие, хождение в Церковь, доброделание – так и внутренние: молитва и богомыслие. С другой стороны, это благодатное состояние, ибо никто не может прийти ко Христу, если не Отец привлечет его (Ин. 6, 44). Характеризуется это состояние наличием определенных религиозных – т.е. взаимных с Богом – чувств: покаяния, смирения, благодарения Богу, страха Божия, т.е. сыновнего благоговейного ощущения Бога; из всего этого естественно рождается жажда Бога, которая и удовлетворяется совершеннейшим образом в Таинстве евхаристии.
Если у человека в душе ничего этого нет – или, что, как правило, бывает, есть, но в слабой, почти исчезающей мере – то первое и главное условие внутренней подготовки к Причастию и будет создание в себе, хоть в малой мере, этого настроения души, этого желания.
Исходя из этих определений можно сказать, что препятствием к причащению может служить внутренняя и внешняя неготовность человека к принятию Христа, и она может выражаться в следующих вещах:
1. Серьезное непонимание сути Таинства, т.е. когда у человека нет четкого осознания, куда и зачем он пришел. Если он приходит, не для того чтобы вступить в Богообщение, стать причастником Божества, соединиться со Христом, вкусить вечерю Господню для своего освящения и очищения от грехов, а для того чтобы по совету верующей жены, мужа, мамы или «бабушки» исполнить религиозный обряд, «попить компотика» или просто поучаствовать в интересном театральном действии. Взрослый христианин призван Церковью к сознательному принятию таинства и рассуждению: «Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10, 15-17).
2. Полное отсутствие желания причаститься или неискреннее, лицемерное желание, вызванное ложным советом, обстановкой и т.д. Когда человек не имеет искреннего желания соединиться со Христом. Обязательно нужно «расшевелить» свою душу, чтобы причащаться не из-за каких-то побочных причин или традиции, а по живому чувству жажды Бога, – и сохранять это чувство после Причащения. Вторая часть этой проблемы отсутствие благоговения к святыне (по церковному – Страха Божьего): «Начало мудрости – страх Господень» (Притч. 9,10). К Чаше можно подходить только с чистой совестью. Есть вещи, которые несовместимы с Евхаристией, с нашим участием в этом Таинстве. Это блудная жизнь, жестокое или равнодушное отношение к людям, разного рода практические и мировоззренческие заблуждения, и проч. И испытание совести заключается в том, чтобы мы в свете Евхаристии, Евангелия, Церкви не только покаялись в том, что сознается нами несовместимым с Причащением Святых Таин, но и решительно оставили это – уж во всяком случае начали прилагать к этому свое усилие, чтобы не было у нас двойной жизни: участия в Евхаристии и параллельно жизни в грехе. Это опасно для человека: Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает (1 Кор. 11,30). Таинства вообще все, а Евхаристия в особенности, требуют соответствующей жизни, здесь шутки плохи.
3. Состояние вражды и ненависти против кого-либо при отсутствии желания это состояние угасить или уврачевать. В таком состоянии для верующего человека подойти к Таинству невозможно. Нельзя приступать к Чаше держа на кого-либо злобу. Об этом Господь наш Иисус Христос сказал: «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф. 5: 23-24). Причащаемся мы Любви Божией, и невозможно соприкасаться с ней сердцем, в котором есть злоба. Конечно, в жизни бывают самые разные ситуации, над которыми мы порой не властны, но – как говорит Апостол – если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми (Рим.12,18); т.е. мы, со своей стороны, должны приложить все усилия, насколько это возможно, для примирения со всеми. Этому тоже учит Евхаристия, и после нескольких опытов такого рода человек навыкает миру со всеми.
4. Номинальное членство в Церкви, то есть осознанный отказ от жизни духовной, жизни Церковной. Причащение Христу невозможно в случае отсутствия у человека намерения вести добродетельную церковную жизнь, и связанную с ней постоянной внутренней борьбой христианина между живущим в нём ветхим человеком с повреждённой грехом природой и новым человеком, рождённым во Христе в таинстве Крещения. Получив семя вечной жизни в этом таинстве, человек призван его возрастить, а не оставить без всякой заботы. Духовная жизнь христианина без постоянного самоиспытания и противления греху, понуждения себя к следованию заповедям Христовым и деланию добрых дел, истинному покаянию, милосердию и воздержанию мертва!
5. Явное нахождение человека вне Церкви. Очевидно, что к Церкви не принадлежат не только те, кто не вступили в Нее через Таинство Святого Крещения, но и представители других религиозных и конфессиональных организаций. Кроме этого, необходимо осознавать, что человек явно отделяет себя от Тела Христова по учению святых отцов в случае совершения смертных грехов или удаления от Церкви через раскол и ересь. Для церковных людей это наиболее серьезное препятствие к Причащению. Для того, чтобы быть в Церкви человек не должен нарушать церковных канонов, отлучающих его от Причащения и Церкви, то есть находиться в допустимых Церковью рамках веры и нравственной жизни, так как «благодать даруется тем, которые не нарушают пределов веры и не преступают преданий отцов» (Послание к Диогнету). А в случае отступления от веры и совершения смертных грехов, воссоединиться с Церковью в таинстве Покаяния, и только тогда подходить ко Причастию.
Теперь указав на безусловные препятствия к причащению, необходимо остановиться на дисциплинарных требованиях нашей Церкви к причастникам. И первое на что хотелось бы обратить внимание читателя, это то, что все эти предписания носят дисциплинарный, а не сущностный характер: дисциплинарные условия Церковь предлагает как способствующие ведению правильной духовной жизни. Поэтому, с одной стороны, дисциплинарные условия не являются строго обязательными, и в особых случаях (например, болезни человека, опасной или сложной жизненной ситуации и т.д.) корректируются или даже совсем не исполняются. С другой стороны, следует помнить, что выработке этих дисциплинарных условий послужил большой опыт жизни Церкви, и, поэтому, в обычных обстоятельствах пренебрегать ими не следует.
Итак, первое дисциплинарное требование это соблюдение так называемого литургического поста, или поста перед Причащением. Он заключается в том, что христиане с полуночи накануне перед причастием ничего не едят и не пьют, ибо по древней церковной традиции принято приступать к Святой Чаше натощак[33]. Причем продолжительность литургического поста не должна быть менее 6 часов[34]. В его соблюдении нет никаких сложностей, поэтому мы перейдем к следующему дисциплинарному требованию – исповеди.
Традиция Русской Православной Церкви требует обязательной исповеди перед причастием: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от Хлеба сего и пьет из Чаши сей. Ибо кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает«(1 Кор. 11, 28-29). Из уже цитированных нами воспоминаний очевидца евхаристического возрождения в России во времена гонений 20-х годов явно видно проблему согласования противоречий между обязательностью исповеди и другими традициями подготовки к причастию при редком причащении в свете частого причащения: «Труднейший вопрос об исповеди, связанный с этим движением, решается различно. Некоторые практикуют общую исповедь, другие – весьма немногие – отделяя оба таинства, разрешают приступать к евхаристии без исповеди. Большинство сохраняет исповедь обязательную и тайную. Так уже в этом центральном вопросе церковной жизни явствует большая свобода, ныне господствующая в ней и отсутствие внешней регламентации«[35].
В наше время протоиерей Владимир Воробьев предлагает следующий путь решения указанной проблемы: «Мы решили часто причащать, и не можем отказаться от усвоенной в России нормы перед каждым причастием исповедовать. Отсюда возникло совершенно новое явление: частая исповедь. Этого практически в истории никогда не было. К сожалению, она приводит к профанации исповеди. Человек не может часто исповедоваться, потому что если он живет нормальной церковной жизнью, то частая его исповедь не может быть той исповедью, которая называется вторым крещением. Не может быть соединения с Церковью, если человек не отделялся. Сам смысл этого таинства меняется, и возникает путаница. Наполнить эту частую исповедь содержанием можно только в том случае, если заменить ее откровением помыслов, которое имело место в древних монастырях и принималось как норма. Тогда это не было исповедью, помыслы принимал авва, который часто не имел священного сана. Это никак не было связано с причастием и не называлось таинством. Это был воспитательный момент, момент духовного роста. Сейчас нечто подобное привнесено в таинство покаяния, и часто дает сомнительные результаты. Нужно найти выход. И выход виден только один. Не имея возможности отменить исповедь перед причастием, мы должны сохранить разрешительную молитву. Просить людей каяться в содеянных грехах, но не смешивать это с подробной исповедью»[36].
Надо признать, что эта проблема несомненно требует соборного решения нашей Церкви, а пока что можно лишь посетовать на бытующий часто чрезмерный ригоризм священников в этой области. Нередко христианам отказывают в Причащении на том лишь основании, что их исповедь проходила не в день, а за несколько (1-2-3) дней до Причащения, даже, несмотря на то, что во все эти дни проходили большие церковные праздники и христианин как верный член Церкви пребывал постоянно на богослужении, полноценно участвуя в нем. Этот непонятный ригоризм действительно приводит к профанации исповеди и пониманию её некоторыми мирянами как своего рода магического доступа к причастию.
Следующий важный момент, на котором хотелось бы остановится это телесный пост. Телесный пост перед причастием это еще одна традиция Русской Церкви, связанная с редким причащением. Типикон указывает на недельное говение перед причастием. Очевидно, что это норма для причащающихся раз в год и реже, для часто причащающихся (раз в неделю и чаще) телесного поста нет. К сожалению, последней практике следуют в наше время лишь священнослужители и некоторые из благочестивых мирян. Подчеркнем, что телесный пост это не самоцель, а всего лишь средство для ведения более сосредоточенной духовной жизни. Отметим также, что в Церкви есть немало праздников, когда пост противоречит самой идее праздника. Например, если христианин пропостившийся всю Четыредесятницу желает причащаться в дни Пасхальной Светлой седмицы, должен ли он поститься в праздник Пасхи? Разумеется, нет. Заметим, что в Церквах греческого Востока телесный пост перед причастием, как правило, вообще не практикуется[37]. Следует признать, что требование некоторых священников обязательного трех- или однодневного поста для часто (непрестанно) причащающихся мирян, отдает явным клерикализмом. Так как сами эти священники (в полном согласии с требованиями Церкви к часто причащающимся) никаких предписаний о телесном посте не соблюдают и ни в чем, если так можно выразиться, себе не отказывают. Фарисейский подход здесь очевиден. Можно процитировать здесь же ответ видного иерарха нашей Церкви епископа Иллариона (Алфеева): «Ответ на этот вопрос, так же как и на другие подобные вопросы, следует искать в церковном уставе, в Типиконе. Где-либо Типикон предписывает посты сверх тех, которые установлены Святой Церковью? Нет. Какой-либо другой устав, принятый Церковью и одобренный ею в качестве общеобязательного, предписывает эти посты? Не предписывает. Человеку, который причащается редко, который не соблюдает посты, который далек от Церкви, полезно перед причастием несколько дней попоститься. Но если человек соблюдает те посты, что установлены Церковью, – а это четыре многодневных поста, еженедельный пост в среду и пятницу в течение всего года, – то мне кажется, что навязывать ему еще какие-то дополнительные посты не следует. К тому же, если вы откроете православный антикатолический катехизис, который издавался в XIX веке и до сих пор используется в качестве учебного пособия в некоторых духовных семинариях, то там Католическая Церковь обличается за то, что она установила пост в субботу. Там же говорится о том, что пост в субботу противоречит церковным установлениям. Таким образом, тем людям, которые соблюдают посты и церковные правила, навязывать сверх этого еще что-либо не следует. Я бы этим людям рекомендовал, если они в среду и пятницу постятся, то в воскресенье и в праздничные дни со спокойной совестью приступать к причастию Святых Христовых Таин»[38].
Последний пункт дисциплинарных требований это чтение определенного правила ко причастию. Сразу необходимо заметить, что молитва – это свободное обращение души человеческой к Богу. Молитва приносит радостное и сладостное чувство причастности и общения с любимым Существом, с Богом или святыми, поэтому бездушная «вычитка» какого-либо правила не приносит пользы христианину. Можно процитировать и здесь ответ на вопрос о молитвенном правиле перед Причастием епископа Иллариона (Алфеева): «Во-первых, нет никакого официального устава Русской Православной Церкви, который бы говорил, что именно должно быть вычитано перед причащением Святых Христовых Таин. В молитвенниках существует Последование ко Святому Причащению: на него и надо ориентироваться. Это Последование не является частью суточного богослужебного круга, оно нигде не упоминается в Типиконе, но является набором молитв, которые были составлены в разные века и которые помогают христианину настроиться на соответствующий лад и достойно подготовиться ко Святому Причащению. Я думаю, что прочитать это Последование раз в неделю, накануне воскресного дня, когда человек готовится к принятию Святых Христовых Таин, не является чем-то требующим очень большого времени и очень больших жертв. Думаю, что и учащиеся, и учащие, и работающие, и воспитывающие детей могут найти необходимые двадцать минут, чтобы прочитать это правило. Если же этих минут не находится, тогда правило можно сократить, ограничившись несколькими молитвами. Смысл ведь заключается не в том, чтобы вычитать определенное число молитв, а в том, чтобы соответствующим образом себя настроить и духовно подготовиться к принятию Христовых Таин. Иногда бывает полезнее прочитать одну молитву, но несколько раз – медленно, с пониманием, продумав и прочувствовав каждое ее слово, – чем вычитать целое Последование, но при этом чтобы ум оставался рассеянным и мысли блуждали на стороне.
Существует, кроме того, практика чтения канонов и акафистов перед принятием Святых Христовых Таин. И есть духовники, которые эту практику навязывают своим духовным чадам в качестве обязательной. Говорится, например, что перед причащением следует вычитать как минимум три канона, один акафист, а сверх того Последование ко Святому Причащению. Я лично не согласен с этими требованиями. Во-первых, никакой церковный устав их не предписывает: это лишь благочестивая традиция, которая ни в одном церковном уставе не прописана. А во-вторых, если человек хочет читать каноны и акафисты и у него есть для этого время, то ничего, кроме пользы, такое чтение принести не может, но ставить вычитывание этих канонов и акафистов условием для причастия, я считаю, глубоко неверно. Таким образом, мы только отпугиваем людей от Святой Чаши, лишая их того, что является сердцевиной и основой христианской жизни, – причащения Святых Христовых Таин»[39].
Св. Иоанн Кронштадский рассуждая о том же предмете советует: «Некоторые поставляют все свое благополучие и исправность пред Богом в вычитывании всех положенных молитв, не обращая внимание на готовность сердца для Бога, на внутреннее исправление свое; например, многие так вычитывают правило к причащению. Между тем здесь, прежде всего, надо смотреть на исправление и готовность сердца к принятию св. Таин; если сердце право стало в утробе твоей, по милости Божией, если оно готово встретить Жениха, то и слава Богу, хотя и не успел ты вычитать всех молитв. Царство Божие не в словеси, а в силе (1 кор.4, 20). Хорошо послушание во всем Матери-Церкви, но с благоразумением, и если возможно, многий вместити, продолжительную молитву – да вместит. Но не вси вмещают словеси сего (Мф. 19,11). Если же продолжительная молитва несовместима с горячностью духа, лучше сотворить краткую, но горячую молитву. Припомни, что одно слово мытаря, от горячего сердца сказанное, оправдало его. Бог смотрит не на множество слов, а на расположение сердца. Главное дело – живая вера сердца и теплота раскаяния во грехах»[40].
Мы с вами акцентируем влияние на внутреннем, но это не значит, что неважно внешнее. Наша религия – Православное христианство – целостна, она не есть голый спиритуализм; она охватывает всего человека, всю его жизнь – и внутреннюю, прежде всего, но и внешнюю; внутреннее выражается во внешнем, отражается им, оформляется внешним. Но очень важно все иметь на своих местах. Главное – это внутреннее; внешние формы только тогда имеют значение, когда выражают это внутреннее. И разбирая различные практики подготовки мы не хотим, чтобы наши читатели сказали: а, все соборно не определено, не древняя традиция, все выбросить: что хочу, то и ворочу! – вовсе нет: а для того, чтобы понять место внешнего правила. Это вопрос церковной дисциплины, не более; а вот «иделогизация правила» – вещь опасная, она приводит к тому, что внешнее строго определенное правило мыслится как некая «покупка билета», дающая право приступить к Таинству. Опасность этой точки зрения в том, что внешнее в Церкви перестает быть только выражением внутреннего, а становится магическим по сути «допуском» к духовному, а Таинство, участие в нем, становится следствием исполнения внешнего чина, т. е. доступ к Богу ставится «под условие» исполнения какого-то внешнего ритуала. К Богу теперь нельзя прийти просто, а только через ритуал, обряд, внешнее правило; причем и само это правило настолько усложняется и устрожается, что Таинство превращается в некую даже обузу, тяжесть, обязанность, а не встречу с Богом, которой и чает душа. Вот заблуждение этой точки зрения. Это неизбежно приводит к магизму и фарисейству.
Мы должны с вами хорошо знать, что норма здесь такова: Таинство принимается соответственно настроенной душой, т. е. с желанием, с пониманием, свободно и сознательно, и главное – чтобы душа внутренне соответствовала Таинству, была как бы «одного дyxa» с Таинством (пусть это соответствие несовершенно, неполно или даже только пока существует в виде желания). Внутренняя подготовка и ставит именно эту цель – возбудить желание, очистить совесть, примириться со всеми, привести все свои дела и жизнь в христианскую норму, церковный порядок; внешняя же подготовка помогает внутренней, дополняет ее путем определенной традиционно сложившейся церковной дисциплины. Вот ее задача – а никак не посредство между человеком и Таинством.
Так как все люди разной меры, то и внешняя подготовка у всех своя; а то, что предлагает Церковь, – предлагает не как буквальную обязанность, а как некую среднюю меру, традиционно исторически сложившуюся, для применения к себе. Так, для редко причащающихся малоцерковных людей нужно более строгое выполнение именно внешнего правила – чтобы через это внешнее «расшевелить» душу, достучаться до нее, потому что для многих формальных христиан путь в Церковь – через внешнее. Для более церковных, зрелых христиан мера внешнего правила может быть меньше, потому что ЭТО только для малоцерковных людей жизнь Церкви сводится к богослужебным чинам и обрядам, а люди церковные живут более внутренней жизнью и имеют меньше нужды во внешних подпорках. Здесь надо смотреть обще: обязательно нужно нам перед Причастием более сосредоточенно помолиться, попоститься и проч. – вот и облекаем эти потребности в правило: кто может – целиком всё соблюдает, кто может – и больше, а кто не может – меньше, без всякого смущения. Внешняя подготовка обязательно должна быть, нельзя ее разорить и отменить совсем, потому что, как говорит святитель Феофан,Затворник не бывает внутреннего без внешнего, но бывает внешнее без внутреннего. Но на первом месте стоит все же внутреннее созревание души; и ради него предпринимается внешнее, а не чтобы до буквы вычитать положенное. Вообще все внешние формы в Церкви необходимо одушевлять и наполнять внутренним молитвенным смыслом, – а иначе Таинства и Церковь превратятся в мучительный и тяжелый формализм и внешними правилами мы подменим живую жизнь с Богом.
Вот это общий подход к внешним правилам: а конкретно кому, что, сколько читать и сколько поститься и что есть, а что не есть, – каждый пусть определяет сам, с духовником, исходя из своей жизненной ситуации, как основу принимая существующую церковную традицию.
Заключение.
В заключение отметим, что благодатную жизнь церкви, стержнем которой является Евхаристия, нельзя уложить в некую идеализированную схему. В любом случае жизнь Церкви, которая есть помимо всего прочего, продолжение действия Духа Святого в человеческой истории – первична, и ей не должно навязывать своих философских или богословских представлений, стилизуя ее под нечто умозрительное. Поэтому вопрос о частоте причащения, разобранный нами – индивидуальный, и должен решаться на индивидуальном уровне, в зависимости от духовных запросов и личного устроения конкретного человека. Здесь не может быть сверху спущенной разнарядки: «Всем причащаться 2 раза в неделю!». Решающее слово в вопросе о каждом причащении должно быть предоставлено совести христианина.
В противном случае есть риск стать заложником другой крайности – некой «единственно верной» идеи (например, необходимости только частого причащения), которая единожды овладев нами, может принести много зла нам и нашей Церкви.
Игумен Петр (Мещеринов), Александр Боженов
[1] Против ересей. IV, 18.
[2] Письмо к епископу Цецилию о таинстве Чаши Господней.
[3] С разрешения автора его текст был включен в статью с небольшой редакцией и сокращениями.
[4] Цитата по книге преп.Никодима Свтогорца и митр. Макария Коринфского «Книга душеполезнейшая о непристанном причащении Святых Христовых Таин», Изд. «Псалтырь», 2004, с. 7.
[5] Молитва 8 св. Иоанна Златоуста из последования ко причащению.
[6] Св. Киприан Карфагенский, Книга о молитве Господней, с.262.
[7] Свт. Иоанн Златоуст, Беседы на первое послание к Коринфянам, гл.28, т.10, с.277.
[8] Которое принято всей Вселенской Церковью, на Востоке на Трулльском соборе 692 г., а на Западе на Латеранском соборе 769 г. при папе Стефане II.
[9] Зонара: «Настоящее правило требует, чтобы во время совершения Святой Жертвы все пребывали до конца на молитве и Святом приобщении, ибо тогда и от мирян требовалось, чтобы постоянно причащались». Вальсальмон: «Определение этого правила очень суровое, ибо оно отлучает приходящих в церковь и не остающихся до конца и непричащающихся».
[10] Мч. Иустин Философ, «Первая» Апология, поданная на имя императора Антонина, п.67, стр. 99.
[11] Прот. Александр Шмеман, Литургия и жизнь, с.100.
[13] Беседы на Послание к Ефесянам. Беседа 3. См.: Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Т.11. Кн. 1. СПб., 1905, с.29-32.
[14] Под этим словом древние отцы разумеют Святое причащение.
[15] Свт. Игнатий Богоносец. Послание к Ефесянам. Гл. 13
[16] Дидахи(э), или Учение Господа, переданное народам через 12 апостолов, гл.14.
[17] De Sacramentis? Т.4, 25, цит. По книге: свящ. Александр Калинин. Евхаристия. Спб., Диоптра, с.45).
[18] Св. Василий Великий. Послание 93, к Кесарии, жене патриция, о Приобщении. Творения. Т.6, с. 215.
[19] Одобренном Трулльским Собором.
[20] Преп. Иоанн Кассиан Римлянин. Собеседования египетских подвижников. Седьмое собеседование – Аввы Серена о непостоянстве души и о злых духах, гл.30//Писания. Изд. ТСЛ, 1993, с.300.
[21] Преп. Иоанн Кассиан Римлянин. Собеседования египетских подвижников. 23 собеседование – Третье Аввы Феоны о желании добра и делании зла, гл.21//Писания. Изд. ТСЛ, 1993, с.605.
[22] 42, P.G. 150, 460 B, цит. По книге преп. Никодима.., с.16.
[23] Свт. Симеон, архиеп. Фессалоникийский. О божественной молитве. П.325. О частом приобщении.//Сочинения. Спб., 1856, с.519)
* Цитаты по книге : Арх-т Илия (Мастрояннопулос), Чаша бессмертия, 1997, с.90-92.
[24] Душ.Чт. 1896 г., т.2, стр.482
[25] Душ. Чт. 1896 г., т.3, стр.697
[26] Дух. Вестн. 1896 г., N22, стр. 428
[27] Наставления свт. Феофана Затворника. М.: Паломник, 1998, стр.148
[28] Св. Иоанн Кронштадский. Мысли о покаянии и причащении. М.: Паломник, 1997, с.60.
[29] Смотри слово 26 святителя.
[30] Епископ Еленопольский Палладий. Лавсаик. С.46.
[31]Св. Иоанн Златоуст, беседа на второе послание к коринфянам 18:3
[32] Журнал Путь, N2 за январь 1926 г., с.150 О русской церкви (письмо из России).
[33] Возникновение литургического поста следует отнести к самым ранним временам, когда Литургия перестала быть продолжением Агапы и превратилась в торжественное богослужение, совершаемое в утренние часы. Правило это не касается больных, которым по жизненным показаниям требуется прием пищи в определенные часы (например, при сахарном диабете).
[34] По определению Священного Синода Русской Православной Церкви за 1969 год
[35] Журнал Путь, N2 за январь 1926 г., с.150 О русской церкви (письмо из России).
[36] Прот. Владимир Воробьев Сборник «Покаяние, исповедь, духовное руководство», составленный на основании лекции прочитанных в ПСТГУ в 1996 году.
[37] Церковный Вестник N13-14 (336) за июль 2006, Митрополит Вострский Тимофей: Иерусалимская Церковь – за Частое причащение
